Вероника... Так звали мою мать, – выдавил он, проклиная себя за эту ложь. – Вы с ней были очень близки, особенно после смерти твоей матери. Она погибла несколько месяцев тому назад.

– Во время пожара? Да? А выстрелы и... крик?

– Это был сон. – Его рука успокаивающе гладила ее спину. – Ты всегда боялась огня и оружия. И твои страхи всплыли в ночном кошмаре. Ты, наверное, сегодня переволновалась, напугана, вот тебе и приснился дурной сон. Но ничего этого не было, Мари. Не было.

– Но это было так... реально. Кругом темнота, и я совсем одна. – Она рыдала, и ее слезы обжигали его обнаженную грудь.

– Т-с-с. Успокойся. – Оперевшись коленом о край кровати, он все крепче прижимал ее к себе, чувствуя, что начинает задыхаться от этой близости. – Ты не одна. Я с тобой.

Он зарылся лицом в ее волосы, уже отдавая себе отчет в том, что больше не играет. В эту секунду он не разыгрывал из себя мужа, он опять ощущал себя им.

–Макс, пожалуйста, – прорыдала она, – побудь со мной. Я не хочу оставаться одна. Я боюсь. Ты можешь... просто... побыть со мной, подержать меня?

Нет, сказал ему внутренний голос. Нет, нет и еще раз нет.

– Да.